Много лет не была я в селе, где наша семья жила после высылки, связанной с арестом отца в 1930-е годы – время Большого террора.
Была война – тяжелое время, да и после войны долго на могла страна залечить ее раны. Я уехала из села Щелкун, что находится в Сысертском районе, обратно в Свердловск, когда получила паспорт. Мама с сестрой оставались в селе до 1961 года. Я бывала у них часто, знала всех соседей.
Недавно решила съездить, посмотреть на село, на озеро, где мы детьми у берега решетками ловили мелких карасиков в голодное военное время, где по полям весной собирали колоски, искали прошлогодний картофель.
Остановка автобуса — в центре села. День выдался жарким, солнце в зените, возле домов растут деревца, но скамеечек, как бывало раньше, чтобы можно было присесть, сейчас нет. Вот навстречу мне идет женщина. Красиво одетая, на голове – шляпка. Поздоровались.
– Не местная ли вы? – спрашиваю.
– Местная, – отвечает. – А вы кто будете?
– Мы жили здесь во время войны, маму звали Маруся Мали.
– Так вы же соседями Бориса Банных были! Они живут в 65-м доме, видно, сейчас в огороде, а ворота открыты.
Я поблагодарила женщину. Иду. На скамеечке возле палисадника сидит женщина, большие ворота открыты.
– Здравствуйте, здесь живет семья Бориса Банных?
– Да, здесь, это мой муж.
Познакомились с Лидией Александровной. Женщина приветливая, доброжелательная. Я пояснила, кто такая и откуда.
– Сейчас Боря выйдет, он в огороде.
Из ворот вышел кареглазый мужчина – копия своего отца, Николая Дмитриевича, нашего мастера на том участке химлесхоза, где моя сестра Валя работала вздымщиком, а мы с мамой – сборщицами живицы, сосновой смолы. Сразу нахлынули воспоминания. Борю я помню мальчиком лет шести. Тогда мы купили маленький домик как раз рядом с Банных.
Борис Николаевич меня не вспомнил, что естественно: он родился в 1948 году, а я уже паспорт получила и отправилась в Свердловск, искать работу. Но маму мою, сестру Валю очень хорошо помнит.
– Пойдемте в дом чай пить, – позвала Лидия Александровна.
В доме прохладно. В одной из комнат на стене я увидела саблю:
– О, у вас холодное оружие имеется.
– Так ведь Боря – казак, – пояснила Лидия Александровна. – Он в хоре поет, часто солирует. Вообще-то мы оба в хор ходим, даже по области с концертами ездим.
– А чего дома киснуть, – поддержал Борис Николаевич. – Людям доставляем радость, и себе тоже. Теперь на пенсии, свободные!
Работали супруги Банных в «Ростелекоме»: Лидия Александровна — оператором узлового пункта управлении, Борис Николаевич – электромехаником. Супруги показали мне фотографии, где Борис Николаевич запечатлен в казачьей форме, с саблей. Хорош! На планшете посмотрели видео, послушали песни в исполнении Бориса Николаевича и его внучки Даши. Прекрасный дуэт!
– Даша – дочка нашего сына Александра. Но восемь лет назад нас постигло горе: умер сыночек от болезни. Дашенька нас радует – закончила первый курс Уральского федерального университета, учится бесплатно. Есть у нас дочь Татьяна, но живет далеко – в США, в штате Флорида. С детства любила иностранные языки. Эта любовь и забросила ее в Америку. Преподает Таня английский и испанский языки. Мы летали к ней в гости.
Пришла в гости соседка, Галина Петровна Власова. Она хорошо знала нашу семью. – Хорошо помню, что ты, Нина, в газете о Щелкуне писала, – обратилась она ко мне. – О школе, учителях, подружках. Я ту газету долго хранила.
Посидели, душевно поговорили, вспомнили родителей и всех, кто дорог, кто оставил о себе добрую память.
Борис Николаевич предложил посмотреть их хозяйство. Первое, что бросилось в глаза, – клумба с ярко цветущими бархатцами. Ряд малины, кусты смородины, жимолость. На грядке краснеет клубника, на другой густеет высокая ботва моркови.
Вдоль забора стоят несколько ульев. Мы уже попили чай с вкуснейшим медом.
– Борис Николаевич, содержание пчел – дело хлопотное, трудоемкое? – интересуюсь я.
– Нет, но знать многое надо. Я специально в Рязань ездил учиться пчеловодству.
– Если подойти сейчас к улью, пчелы будут жалить?
– В эту пору нет, они сейчас взяток берут, нектар. Вот когда кончится взяток, тогда они злые, могут и ужалить.
Я смотрела на жужжащие ульи и думала, как хитро устроена природа. Маленькие труженицы дают человеку такой ценный продукт – мед, являя людям пример своим трудолюбием.
Попросила гостеприимных хозяев провести меня к озеру. Вот и нужный проулок. Но, чтобы пройти к озеру, надо пробраться по дорожке через дикий бурьян. Берег стал неузнаваем! Когда я жила в селе, он был чистым, широким. Если нужно было добраться в соседнее село Никольское, где находилась больница, предпочитали пройти бережком возле озера, так как получалось ближе.
По шатким мосткам прошли к воде, где на приколе стоят лодки.
– Агитирую мужиков сделать новые, крепкие мостки, но никто не проявляет желания, – посетовал Борис Николаевич. – А берег зарос, потому что теперь скот не держат. Раньше коровы, овцы по берегу паслись, лошадок выпускали. Они подчистую траву выщипывали.
Я сделала несколько снимков озера, и мы вернулись в дом. Пора возвращаться к автобусу. Меня угостили помидорами, каких в городе не купишь – тонкокорыми и сладкими, и огурцами. Борис Николаевич довез меня до автобуса на машине, Лидия Александровна тоже поехала проводить. Подошел автобус, мы тепло попрощались, обменялись телефонными номерами.
Впечатление от моей поездки в детство осталось радостным. Радость эта происходила от того, что встретилась с хорошими людьми. Трудолюбивые, на судьбу не жалуются, обеспечивают сами себе хорошую жизнь, еще и других радуют. Любят землю, бережно относятся к ней, и она платит за заботу щедрым урожаем.
Нина Гарелышева
Фото автора
