Окончание. Начало в №9 и №10.
Завершаем публикацию интервью известного политика Евгения Артюха, подготовленного специально для читателей «Пенсионера».
Часть 3
— Евгений Петрович, с вами в Российской партии пенсионеров за справедливость обошлись «круто» — фактически, выгнали со всех постов. Не повлияло ли это на ваше личное отношение к руководителю государства? Вы по-прежнему являетесь доверенным лицом Президента?
— Мне предложили стать доверенным лицом Президента в 2012 году. Сейчас уже 2017-й, но я, если честно, до сих пор не знаю, почему поступило это предложение. Тогда, накануне выборов главы государства, В.В. Путин обнародовал ряд программных статей, которые затем были преобразованы в «майские» указы. Вопросы поднимались очень серьезные. Например, шла речь о необходимости ликвидировать нехватку детских садов. До того, как началась реализация этих указов, в свердловской области ежегодно вступал в строй 1-2 садика. Многие родители просто не вставали в очередь на места в детсад потому, что это было бессмысленно: ребенок уже ходил в школу, когда подходила его очередь на садик. А благодаря указам Президента проблема нехватки мест в дошкольных учреждениях сейчас уже практически решена: в год в нашей области появляется по 20 детсадов.
Возвращаясь к предложению стать доверенным лицом, повторю – я был удивлен, ведь я критиковал действия Владимира Путина в роли председателя правительства РФ за ту политику, которая проводилась в то время в отношении социально незащищенных категорий населения. Но, очевидно, тем, кто организовывали работу штабов Путина по всей стране, требовались представители с разными точками зрения, не только те, кто полностью и со всем согласны. Нас было 500 доверенных лиц на всю Россию, мы обменивались мнениями, вреди нас были люди с самым разным отношением к происходящим в стране процессам. Но стратегически мы поддерживали предложения, с которыми выступал Владимир Путин. Объективно говоря, тогда, в 2012 году, он был самым сильным кандидатом на пост Президента.
По закону, действие полномочий доверенных лиц заканчивалось после завершения избирательной кампании. Но нас после выборов собрали в Москве, Президент выступил и сказал, что он хотел бы, чтобы мы как одна команда продолжали реализацию планов, озвученных во время выборов. Это не означает, что я, оставаясь доверенным лицом В.В. Путина, в корне изменил свое отношение к процессам в стране. Я как критиковал многое, к примеру, предполагаемую пенсионною реформу, так и продолжаю это делать. Я с ней в корне не согласен.
— До выборов Президента остается год. Ваша позиция, по сравнению с 2012 годом, осталась прежней или изменилась? Если бы доверенных лиц снова пригласили на встречу с В.В. Путиным, что бы вы могла озвучить на ней?
— Сейчас, если честно, я к работе Владимира Путина на посту президента РФ отношусь философски. Нет идеальных правителей государства. У Путина есть немало достоинств, главное из них – он укрепил государство, потому что при «ельцинском» стиле правления страна стояла на грани развала. Но при этом есть проблемы в стране: коррупция; колоссальное расслоение в доходах, когда для пенсионеров считают копейки на индексацию пенсий, а руководители госкорпораций получают миллионы рублей в день; и так далее. Я считаю, что такие моменты находятся в ведении Президента. Он говорит, что нужно всеми мерами бороться с коррупцией, а с другой стороны – что не нужно превращать это в шоу. Я убежден, что в своих действиях руководитель государства должен быть последовательным. А иначе в итоге мы видим на примере Свердловской области следующее: по подозрению в коррупции арестовали областного министра по управлению госимуществом, затем выпустили; и губернатор демонстративно назначает человека, который находится под следствием, на должность своего советника. Нельзя делить людей на бедных пенсионеров, малоимущих и на неприкасаемую элиту.
Ко мне как к доверенному лицу президента по-прежнему обращаются многие жители Свердловской области. Я, как и раньше, работаю с этими обращениями, направляю их в те учреждении и ведомства, которым по роду деятельности надлежит решать поднятые проблемы.
— Вы являлись и сопредседателем Свердловского регионального отделения Общероссийского Народного Фронта. Если судить по публикациям в прессе, сейчас идет некое измельчание целей и задач, решением которых занимаются активисты ОНФ. Если раньше они целенаправленно боролись с коррупцией, то теперь занимаются ликвидацией свалок. Не дискредитирует ли это саму идею эффективного общественного движения? Слабеет ОНФ как общегосударственная структура, или оно в принципе нацелено теперь на менее значимые проблемы?
— Что я наблюдаю сегодня: нам говорят – вы граждане страны, принимайте активное участие в ее жизни! Управляйте своим городом, областью, страной! Как это проявляется на деле? Возьмем, к примеру, многоквартирные дома. Их жильцы, в большинстве своем, зарабатывают на жизнь упорным трудом, с утра и до вечера. И дети требуют внимания, и домашние заботы у каждого. А нам предлагают найти время и создать совет дома, плотно работать с управляющей компанией, чью деятельность и государство до сих пор не может отрегулировать, контролировать расход средств дома и так далее. Теперь плюсом к этому нам говорят: давайте заниматься помойками, будем наводить генеральную уборку в стране! Жильцы должны на карте в Интернете указать все свалки, вступить в дискуссию с муниципальной властью, заставить ее убрать все это. Теперь вот новый проект: жители должны участвовать в создании благоприятной среды в собственных дворах, то есть снова собраться, проанализировать, дать предложения…
Возникает закономерный вопрос: а зачем тогда существует целая армия всевозможных чиновников? Они получают немаленькие зарплаты, для них предусмотрена куча социальных гарантий. Мы платим налоги, на средства от которых и действуют все эти государственные и муниципальные структуры. И когда пытаются их функции под видом общественной активности переложить на жителей – это ненормальная ситуация. Такой подход дискредитирует, на мой взгляд, саму суть государства. Зачем тогда все эти главы городов, депутаты, муниципальные служащие? К тому же все эти общественные начинания носят только рекомендательный характер. Прошли общественные слушания, народ пошумел, вынес какие-то предложения, но чиновники в лучшем случае лишь примут их к сведению, а учитывать никто не будет.
Так же происходит и с ОНФ. Сама по себе идея ОНФ неплохая, она актуализирует важные вопросы, существующие в обществе. Но когда активистам говорят: «Вы занимайтесь всем этим, вскрывайте факты нерационального использования бюджетных средств!», но при этом куда бы ни направляли результаты такой деятельности, результатов ноль, встает вопрос «Зачем?» Я руководил проектом «За честные закупки» в региональном отделении Народного Фронта, отправлял результаты в Москву. И что? А ничего! У меня неудовлетворенность от деятельности в ОНФ, потерянное время — мое и тех людей, которых я привлек к работе. Такая общественная деятельность даже законом не урегулирована. В качестве кого тогда действуют представители ОНФ? У нас и без них предостаточно контролирующих органов. Конечно, неопределенный статус ОНФ и на отношение к нему граждан повлиял, и у активистов вызвал разочарование в работе. Многие ушли. Поэтому и вызывают скепсис новые инициативы регионального отделения, подобные упомянутым помойкам и дворам. Хорошая идея превращается в профанацию. Процесс давно затух, формализовался и работает неэффективно, зато Президенту на очередном форуме докладывают о замечательных результатах. Это нужно признать самому Народному Фронту, чтобы не дискредитировать самого себя…
Беседовала Наталья Березнякова
Часть 1. «В нас увидели сильного конкурента…»
Часть 2. «Пока Заксобрание напоминает болото…»
