Звонок Валентины Владимировны Политовой из Екатеринбурга меня не порадовал. В конце прошлого года она делилась мнением о «мусорной» реформе, которая на тот момент еще только готовилась. Мнение это было отрицательным. Сейчас стало только хуже.
— Я живу в частном секторе, в переулке Камышенском, — рассказывала женщина. – Почти все отходы уже давно перерабатываю: часть сжигаю, часть пускаю на удобрения. Не понимаю, за что должна буду платить 182 рубля каждый месяц.
И соседи Валентины Владимировны этого не понимают, поскольку все вместе они еле-еле за неделю заполняли контейнер. Правда, потом им стали «помогать» жильцы построенных поблизости многоэтажек. И вот реформа стартовала.
— Стало хуже, чем было раньше, — жалуется В. Политова. – Контейнер выставили на дорогу прямо против моего дома. Опустошают его нерегулярно, часть отходов при загрузке в мусоровоз высыпается на землю. Грязь, вонь. Куда это годится?
У жительницы Талицы Валентины Прокопьевны другая претензия к разработчикам «мусорной» реформы.
— Почему все должны платить одинаково? – спрашивает пожилая женщина. – Я живу одна, вина и пива не пью, коробки из-под сока, очистки картофеля и овощей, рыбные и куриные кости дочь увозит в деревню. Но с меня берут столько же, сколько с молодых соседей, которые мусор выносят огромными мешками. Разве это справедливо?
На пресс-конференции, предшествующей реформе, я задавала вопрос министру ЖКХ области Николаю Смирнову: почему нас, производителей отходов, решили стричь под одну гребенку, ведь мусорим мы по-разному? При нынешнем развитии технологий возможно фиксировать, какой объем отходов каждый человек кидает в контейнер. В ответ услышала, что это — из области фантастики и отдаленного будущего. Конечно, если переработчики отходов желают лишь прибыли получать, не вкладывая деньги в развитие отрасли, до раздельного сбора мусора, его переработки, а тем более модернизации дело никогда не дойдет.
Татьяна Бурова
