Тему жизни и смерти не принято обсуждать публично. Мы скрываем от окружающих, если смертельно заболевает близкий человек. Не делимся на работе, в кругу друзей. Скрываем от него самого сообщенное врачом известие о том, что болезнь его неизлечима. Горе мы переживаем, замкнувшись в своей «раковине».

Наедине с горем

…Давным – давно у моей однокурсницы тяжело заболела мать. Я узнала об этом случайно. Мне понадобилось связать теплый свитер, и Людмила, так звали однокурсницу, предложила воспользоваться услугами ее мамы. Свитер получился замечательный: красивый и очень теплый, мы вместе радовались окончанию работы. Когда я покидала их гостеприимный дом, женщине вдруг стало плохо. Гримаса нестерпимой боли перекосила ее лицо.

— Вызовите «скорую помощь», — попросила она. — Я не могу терпеть эту боль…

Я бросилась выполнять ее просьбу. Но Людмила увела меня на кухню и шепотом, чтобы не услышала мама, сказала:

— Они не приедут. У мамы рак в последней стадии. Нас в «скорой» прекрасно знают. Раньше ей специального укола хватало на несколько дней, а теперь – на два часа. Как помочь ей, не знаю. И плакать нельзя — она обо всем догадается… Я чувствую, что она хочет поговорить со мной о ее болезни, о прогнозе. А я избегаю разговора, ухожу из комнаты, возвращаюсь с красными от слез глазами и снова вру…Самое тяжелое, что не могу помочь. И никто не может!

После окончания учебы я приехала по направлению на Урал. И каждый раз, надевая в холодном Свердловске теплый свитер, я вспоминала маму Людмилы и тяжелую ситуацию, невольным свидетелем которой стала. Меня до сей поры мучает чувство вины за то, не вызвала тогда «скорую», хотя понимаю, что ничего не смогла бы сделать.

Мир помощи и доброты

Сегодня многое изменилось в лучшую сторону. Диагноз «онкология» — не всегда приговор. Есть много случаев исцеления от страшной болезни. Но как быть, если упущено время, и «враг» неумолимо подтачивает здоровье? Что переживают больные, их родные и близкие? Получают ли помощь, в которой так нуждаются?

Именно для того, чтобы облегчить жизнь пациентам с неизлечимыми заболеваниями, в Екатеринбурге, при Центральной городской больнице № 2 им. А. Миславского было открыто отделение паллиативной медицинской помощи.

Вместе с волонтерами из студии «Акварель», которые на благотворительной основе занимаются канис-терапией (реабилитацией пациентов при помощи специально обученных собак), я хожу по коридорам и палатам этого уникального центра и наблюдаю.

Собачки работают по очереди, чтобы, как говорит руководитель «Акварели» Любовь Владыкина, «не вымотаться раньше времени». Ведь четвероногие терапевты не просто позволяют себя гладить, ласкать, но и принимают эмоции пациентов на себя, помогая им не зацикливаться на боли, и дарят позитивное настроение.

Я вижу, как у пациентки, которая безучастно лежала на кровати, при виде небольшой собачки светлеют глаза. Женщина садится в кровати, ласкает песика, и улыбка озаряет ее лицо.

— Нам так важно, чтобы у больных было хорошее настроение. Это помогает им жить. Мы рады, что волонтеры из студии «Акварель» — у нас частые гости. А уж как больные ждут их каждую пятницу — не передать! — говорит Марина Геннадьевна Соколова, заведующая отделом социальной службы корпуса паллиативной медицинской помощи ЦГБ№ 2.

Первый этаж отделения оборудован для тех, кто передвигается самостоятельно. Функциональные, удобные кровати, отлично оснащенные санузлы. На втором этаже – двух- и трехместные палаты для лежачих больных. Здесь тоже есть все необходимое. Для родственников, которым порой необходимо подежурить ночью, есть раскладные кресла.

Питание четырехразовое. Лечение и пребывание в стационаре бесплатное. К услугам пациентов — книги, шахматы, другие настольные игры, большой зал, где проходят реабилитационные мастер-классы. Можно научиться мастерить поделки, оригами из цветной бумаги, фольги. Есть большой экран для просмотра кинофильмов, фортепиано. Много зелени, а в «красном углу» — певчие птицы.

Всюду предупредительные медсестры. Консультируют, поясняют, терпеливо отвечают на бесконечные вопросы. Терпение и доброжелательность – то, что отличает медперсонал паллиативного отделения. Здесь иначе нельзя. Подопечные тяжелые.

… В двухместной палате собачку подвели к одной из пациенток. Пока та с ней «дружила», вторая пациентка обиделась и заплакала. Тотчас к ней подбежали пять медработников, гладили по рукам, уговаривали, успокаивали. Никого из персонала не пришлось звать. Прибежали сами!

Им так нужна поддержка

Задаю последние вопросы Марине Геннадьевне:

— Как долго пробудут в отделении паллиативной медицины люди, которые сегодня получают здесь уход и лечение? К как сюда попадают?

— Сейчас здесь лечатся по направлению врачей-онкологов чуть более тридцати человек. Абсолютно бесплатно. Курс — 21 день. Отделение не принимает инфекционных больных, людей с ВИЧ-инфекцией, психическими заболеваниями, в том числе — с деменцией, энцефалопатией третьей степени, требующей специфического лечения и наблюдения, а также пациентов, нуждающиеся в гемодиализе и другом интенсивном лечении

— Кто поможет им дома, после выписки из отделения?

— Уходу за ними мы научим родственников, ведь у нас осуществляется не только медицинская, но и психологическая, и социальная поддержка пациентов и членов их семей.

От автора: я помню, как печально известный Олег Кинев, который сегодня находится в «местах не столь отдаленных», предложил реализовать в области программу создания хосписов и создал один из них в Новоуральске. Действует ли он сегодня — не знаю. Но такие медицинские учреждения крайне нужны. Многие предприниматели готовы помогать врачам, как помогают отделению паллиативной медицинской помощи, о котором я рассказала.

Уходя из отделения, я прихватила листовку–обращение к потенциальным волонтерам: «Мы нуждаемся в людях, желающих помочь трудом, участием, заботой, вниманием, профессиональной деятельностью. Мы не откажемся от помощи юристов, дизайнеров, парикмахеров, фотографов, организаторов концертов и благотворительных мероприятий, досуга и сопровождения».

Во время моего посещения отделения здесь побывал депутат Законодательного собрания Свердловской области Виктор Шептий. Надеюсь, что его интерес был не праздным…

Евгения Млодик